О СМЕРТИ

Я крайне враждебно отношусь к смерти. Смерть – это, видимо, что-то непостижимое для смертных. Сделано это кем-то специально для того, чтобы живущие стремились жить и все время пытаться постичь сущность жизни и смерти, чтобы они, испытывая страх перед смертью, постоянно возбуждали в себе желание жить.

С самых первых дней, с момента пришествия в этот мир, наша жизнь начинает наполняться содержанием: событиями, фактами, ощущениями, открытиями. Так или иначе, все это связано с людьми уже существующими, живущими одновременно с тобой, являющимися твоими современниками. Их лица, их настоящая или экранная жизнь, события, связанные с ними, становятся тем содержимым и наполнителем, которое создает первоначально форму твоего бытия, потом становится его содержанием и сутью, проецируют кадры своей биографии на твою личность.

Сначала не отдаешь себе отчета в том, что эти персонажи существуют в разных поколениях, не задумываешься о том, что они движутся во времени в строго и фатально определенном направлении – к окончанию всего. Для тебя они существовали всегда, с твоего рождения, и кажется, что они всегда будут с тобой, становясь частями тебя: хорошими и не очень, дружественными и не особенно, строгими и нет… Первые годы жизнь как бы щадит тебя, не знакомя со смертью: с ближайшими кандидатами на уход в мир иной ребенок обычно не знаком. Но именно в тот момент, когда твое жизненное здание, казалось бы, уже, в основном, построено; когда ты, казалось бы, установил все необходимые связи: душевные и физические, близкие и дальние, логические и эмоциональные – со всем тем, что лежит в его основании, из этого фундамента начинают выпадать именно те элементы, которые были заложены в него первыми.

Уход из жизни близких мне людей я до сих пор воспринимаю как предательство. Предательство того, прежде всего, того, кто их привел в мою жизнь: ведь они, составив ее первоначальную сущность, без какого-либо согласования со мной, без предупреждения, без смягчения почти невыносимой грубости этого действия, кромсая по живому мою душу и разум, уносили с собой все то своё, что с годами вросло в меня и дало живые побеги. А их образы, оставленные взамен плоти, движения, потоков энергии, постоянно напоминают об этих безумно болезненных моментах и о всеобщей несправедливости мирозданья. С уходом все большего числа тех, кого ты знал, любил, понимал; хотел знать, любить, понимать – все больше разрушается твоя личность и вера в необходимость твоего существования. Возникают мысли о том, что ты тоже являешься частью жизни близких тебе людей, и наступит момент, когда ты тоже выломаешь , вырвешь эту часть из живого организма любимых тобой существ. Унесешь с собой то, что перестало быть твоим, то, что принадлежит им по праву рождения, по праву единой крови, по праву духовного родства; совершишь то самое предательское хищение, которое по отношению к тебе уже совершили десятки и сотни, оставив ужасные шрамы в твоей душе, унеся с собой огромную часть твоей жизненной энергии. И начинаешь задумываться: если уж, вне зависимости от твоего желания, рано или поздно, ты из человека, заселенного душами живущих и ушедших, превратишься в нечто, не понятое ни кем из гениальных мыслителей, то как организовать этот переход не тогда, когда НЕКТО даст такую команду, не так, как ОН, жестокосердный, захочет это представить, а так, как это хочешь ТЫ! Так, чтобы не резать по живому любимых и близких, чтобы не оскорблять своим уходом светлую память о том, чем ты для них был и что значил.